Вспомнился мнѣ тутъ, неважно, по какому поводу, одинъ православный анекдотъ – кажется, изъ малоизвѣстныхъ. Разскажу здѣсь, хотя на письмѣ онъ многое теряетъ:
Страстная недѣля. По сельской дорогѣ катитъ телѣга: дьячок попа въ село на службу везетъ. Ѣдутъ долго; наконецъ, священникъ велитъ остановиться, слазитъ съ телѣги, садится въ тѣнечкѣ, развязываетъ узелокъ, достаетъ штофъ, шматъ сала и краюху и начинаетъ выпивать-закусывать.
Дьячок, въ паникѣ: Батюшка, да что же это?! Вѣдь люди увидятъ – что скажутъ?!
Священникъ, тономъ нѣсколько трагически-безнадежнымъ: Да что они скажутъ? – скажутъ, попъ въ рясѣ сидитъ, на Страстной сало жретъ да водку трескаетъ… (съ надрывомъ) А НЕВѢДОМО ИМЪ! (обычнымъ тономъ) что это не ряса, а подрясникъ.
Страстная недѣля. По сельской дорогѣ катитъ телѣга: дьячок попа въ село на службу везетъ. Ѣдутъ долго; наконецъ, священникъ велитъ остановиться, слазитъ съ телѣги, садится въ тѣнечкѣ, развязываетъ узелокъ, достаетъ штофъ, шматъ сала и краюху и начинаетъ выпивать-закусывать.
Дьячок, въ паникѣ: Батюшка, да что же это?! Вѣдь люди увидятъ – что скажутъ?!
Священникъ, тономъ нѣсколько трагически-безнадежнымъ: Да что они скажутъ? – скажутъ, попъ въ рясѣ сидитъ, на Страстной сало жретъ да водку трескаетъ… (съ надрывомъ) А НЕВѢДОМО ИМЪ! (обычнымъ тономъ) что это не ряса, а подрясникъ.
Journal information