Митрополит Зиновий

В 70-х годах этот глинский монах, в то время уже митрополит, Зиновий приехал из Тбилиси на несколько дней в Сухуми. О его приезде стало известно жителям Георгиевки. Некоторые из стариков знали его лично, а другие слышали о нем по рассказам. Они пришли к владыке Зиновию и просили его посетить Георгиевку. Владыка Зиновий согласился. По случаю его приезда в селе устроили праздник. На улицу вынесли столы и скамьи для трапезы. Греки приводили к нему своих детей, чтобы он благословлял их. Владыка Зиновий побывал на том месте, где раньше была его пустынька. Он вспоминал, что некоторое время жил в лесу в шалаше, а один раз ему даже пришлось ночевать в дупле огромного дерева. Был такой случай. Однажды председатель сельсовета Георгиевки вызвал монаха Зиновия и сказал: «На мое имя из центра поступило распоряжение арестовать тебя». Тот ответил: «Я не прописан в селе, поэтому вы не отвечаете за мое местонахождение». Председатель сказал: «Я знаю об этом. И вызвал тебя, чтобы предупредить. Наверно, за тобой придут сегодня ночью. А теперь поступай как знаешь. Но помни, что я тебе ничего не говорил». Надо было скрываться. Зиновий рассказал, что его ищут, одной греческой семье, особенно близкой к нему. Отец этого семейства решился проводить его в уединенное место в глухом лесу, где он должен будет скрываться несколько недель, до тех пор пока не минует опасность. Обычно аресты производились кампаниями: набирали по плану определенное число людей, а затем наступала пауза до следующей кампании, вернее, охоты за людьми, как за зверями. Монах Зиновий быстро собрался. Этот человек помог ему нести несколько верст теплую одежду, войлок и другие нужные вещи. Он оставил Зиновия одного и вернулся в деревню, пообещав навестить его на следующий день. Ночевать в лесу в горах даже в летнее время холодно. Зиновий долго искал место, где можно было бы устроить ночлег. Наступали сумерки: он утомился, сел у большого дуба и решил отдохнуть, но от пережитого волнения и тягот долгого пути погрузился в глубокий сон, похожий на беспамятство. Вдруг он слышит, что его окликают по имени. Просыпается и видит: уже день, около него стоит сын грека, проводившего его в лес, бледный от страха. «Тебя Бог спас,— сказал юноша,— ты заснул около берлоги медведя, посмотри, вот свежие следы. Зверь несколько раз обошел дерево, у которого ты спал; как он не набросился на тебя, что его испугало — не знаю. Должно быть, святой Георгий помог тебе». (В этом селе был храм святого Георгия, и само село называлось Георгиевкой в честь святого великомученика.) «Через несколько часов,— рассказывал владыка Зиновий,— пришел мой хозяин-грек со своими родственниками. Они сделали мне шалаш из веток и нескольких досок, где я мог спать и прятаться от непогоды. Тайком, по очереди они приносили мне пищу. У меня не было ничего, кроме четок, и я целый день ходил по лесу и читал Иисусову молитву. Наконец мне сказали, что я могу вернуться. Эти люди рисковали не только своим положением, но и жизнью: им грозили тюрьма и ссылка, если бы власти узнали, что они прячут монаха, скрывающегося от ареста».
Владыка неоднократно подвергался арестам и ссылкам, но даже там, как бы в преддверии ада, он своим смирением и терпением завоевывал уважение как у преступников, так и у надзирателей тюрем, следователей и судей, которые большей частью были в то время попросту садистами, наслаждавшимися болью своих жертв и своей звериной властью. Владыка Зиновий говорил, что в ссылке получил разрешение уединяться в лес для молитвы, что было неслыханным доверием к заключенному, поскольку уход в лес считался бегством и человека, который решился бы на такое самовольно, охрана могла убить на месте. В воскресные и праздничные дни он пользовался этим разрешением: уходил на берег небольшого пустынного озера и молился. Владыка говорил, что однажды в праздник Божией Матери получил там некое знамение о своем освобождении, но не рассказывал, что это было за знамение.
Владыка имел особенное молитвенное усердие к Божией Матери. На вопрос одного иеромонаха о том, что надо делать, чтобы остаться верным Христу и перенести все испытания, если вновь начнутся кровавые гонения на Церковь, митрополит ответил: «Молись Божией Матери и как можно чаще читай “Богородице Дево, радуйся”. Кто читает эту молитву, того хранит Пресвятая Богородица. Я был в ссылке с одним епископом. От него требовали, чтобы он подписал бумагу о том, что он участвовал в заговоре против властей; там было указано еще несколько лиц. Его пытали во время допросов, но он выдержал пытки и не предал своих собратьев. Этот епископ рассказывал мне, что он непрестанно читал молитву “Богородице Дево, радуйся”, а по ночам — канон Одигитрии, который знал наизусть. Он говорил, что чувствовал боль, но как бы приглушенно, а затем терял сознание. Наконец, не добившись ничего, его оставили в покое».
Архимандрит Рафаил (Карелин)