Никон монах
Никон митрополит
Новгородский бунт
Никон патриарх
Воскресенский монастырь
Начало крестного пути
Немилость государева
Суд
Низложение
Низложение ΙΙ
Ссылка
Ферапонтов
Был же обычай у патриарха Никона , утруждая плоть, около озера Ферапонтова лес рубить и землю под пахоту расчищать, а место то называлось Лещево, и на том месте сажали в огородах овощи, и хлеб сеяли. И устроил напротив этого места Никон в озере каменный остров. Глубина же воды там две сажени и больше (4 м), а камни сам Никон и его монахи возили с берега плотами за два поприща (4 км). И насыпали тот остров на 12 сажень в длину, в ширину же в 5 саженей. И на том каменном острове водрузил патриарх честный животворящий Крест Господень с надписанием:" Никон, Божией милостью патриарх, поставил сей крест Господень, будучи в заточении за слово Божие и святую церковь на Беле озере в Ферапонтове монастыре в тюрьме".
И располагался этот новопостроенный остров прямо возле зимней дороги через озеро, и многие проезжающие по ней, читали это надписание. Никон же поставил и другие два креста с таким же надписанием на других островах того озера. ПОтом в царство благочестивого царя Феодора Алексеевича и повелением святейшего патриарха Иоакима эти кресты со всех островов были взяты и надписания с них стерли. Была эта же надпись на всех его келейных сосудах - серебряных, медных и оловянных, и так же истребили и загладили все. Некоторые же сосуды медные и оловянные вообще на переплавку отдали.
Надписи же эти на крестах и на всех сосудах резал монах из воскресенской обители Иона, который был мастер по серебряным делам, но имел великую страсть - невоздержность к пьянству, и очень сварлив и на язык невоздержен, и клеветнив. Тайком от патриарха он ходил к приставнику и делал доносы на Никона. Один раз, напившись у приставника, вернулся и начал досажждать патриарху и братии, бреханием и даже руки распускал, и тогда хотел его патриарх для смирения отправить в пекарню, он же бежал к приставнику и начал клеветать нелепые вещи на Никона, и потом отправился прямо в царствующий город Москву, а по пути воеводам и по монастырям и всяким людям как пес лаял, неистовствуя и сочиняя такие скверны, что на ум человеческий взойти не могут. Он же все это выдавал за истинное дело , но ко всему этому прилагал имевшееся у него надписание Никоново, которое резал на сосудах и крестах, и показывал всем его и порицал патриарха, говоря:"Патриарх НИкон, живя в Ферапонтове монастыре, везде пишет самовольно надписание на крестах и сосудах, будто он в Ферапонтове в тюрьме терпит за слово Божие и церковь". и иное клеветал. Все эти обвинения были переписаны и посланы от приставника к благочестивейшему царю и патриарху. Царь на это никакого внимания не обратил, а этот монах Иона , не дойдя до столицы, в городе Переяславе, зашел на винокурню и там упал в огромный котел с кипящей водой и в нем и сварился, и так лишился жизни.
Спустя небольшое время отошла с сего света благочестивейшая супруга Царя - благоверная царица Мария Ильинична, и преставилась в вечный покой. Тогда царь отправил к патриарху Никону окольничего Иродиона СТрешнева , с которым прислал на поминовение души благоверной царицы Марии Ильиничны милостыни пять сот рублей. Но патриарх деньги не принял и сказал:"Я должен без всякой мзды по душе благоверной царицы поминовение творить сколько Бог сил и помощи даст". Иродион долго его упрашивал, но так ничего не добился и вернулся в столицу. А патриарх Никон после отъезда Иродиона начал непрестанно творить поминовение души благоверной царицы по всему церковному чину.
Прошло время и сочетался царь вторым браком. И прислал к патриарху Феодора Лопухина, с которым было 700 рублей, мех соболиный, мех лисий и мех беличий, сукна и тафта черная, 15 полотенец тонких и 20 обычных. Патриарх принял и благодарил Бога , пел молебен о многолетии царя, упокоил с дороги посланника и отпустил с миром в столицу. Через некоторое время отправил Никон в Москву своего келейника иеродиакона Мардария по некиим нуждам и с прошением к царю о некии х потребностях. Царь все просьбы исполнил , и снова послал с Козьмой Лопухиным сорок добрых соболей , мех соболий , денег 500 рублей и посуды серебряной не мало , пищи, пития и иных вещей изобильно. Иеродиакона же этого вскоре отпустил и дал милостыни десять рублей.
Еще же присланный от царя Козьма Лопухин был у патриарха Никона, как пришел от царствующего града брат его, Феодор Лопухин, возвещая святейшему патриарху, что благочестивейший царь Алексий Михайлович преставился от сего света к вечному блаженству.
Святейший, услышав, что царь умер, глубоко вздохнул от сердца и заплакал , и сказал "Воля Господня да будет. Если с нами прощения в этом веке и не получил, то в страшное пришествие будем с ним судиться".
Феодор Лопухин же молил святейшего прилежно, чтобы подал прощение царю письменно. НИкон же сказал:"Мы, подражая Учителю нашему Христу, и сказанному Им в святом Евангелии, "оставляйте и оставится вам", и я ныне говорю:"Бог его простит". А на письме этого не учиню, потому что при жизни своей нас из заточения не освободил. А присланный привез на поминовение души царя денег сто рублей и мех песцовый черный. Патриарх принял приношение и стал поминать царя по церковному чину.
После смерти царя Алексия Михайловича царский престол принял сын его, царевич Феодор Алексеевич, еще совсем юный, и был венчан царским венцом, и стал царем всей великой, малой и белой России.
А на блаженного Никона диавол снова восставил гонение через злых людей - орудие свое. Ибо вспомнились нелепые бредни упомянутого монаха Ионы и подвигли на гнев святейшего патриарха Иоакима. И снова посылаются к Никону прежние немилостивые приставники, князь Самуил Юсупов, Иоанн Адодуров и сотник и с ним пятьдесят человек стрельцов. И эти приставники снова много туги, озлобления и тесноты стали делать блаженному, он же и за это не переставал благодарить Бога, говоря "не постави им, Господи в грех".
Спустя много времени в таком озлоблении, приехали в Ферапонтов монастырь по указу царскому и патриарха Иоакима Чудовский архимандрит Павел, дворянин Иоанн Желебовский и диак Семен Румянцев с написанными многими клеветами и обвинениями, которыми Иона клеветал на него. И повелели распросить Никона подробно обо всем, а оттуда перевезти в монастырь Кириллов на том же Белом Озере - в заточение.
Посланные внезапно вошли в монастырь и немедленно идут в церковь, не объявляя причины, а только послали к патриарху Никону, который и не знал об их пришествии, чтобы немедленно шел в церковь. Святейший патриарх удивился, но немедленно пошел в церковь и поклонившись
по обычаю святым иконам, стал перед ними. Посланные же возвестили указ царя и патриарха и объявили причину своего прихода. Он же, воздав честь царю и патриарху, сказал только "Воля Господня и великого государя да будет, не убоюся от тем людей, окрест нападающих на мя, если и смерть мне принесли, я готов пострадать.
Присланный же Иоанн рыкнул на него свирепо как волк и начал на него кричать. Патриарх же сказал тихо архимандриту: Хоть ты и послан вопреки канонам, но однако лучше ты говори, а ему лучше замолчать. И тогда они начали читать указ царя и обвинения на него, исполненные неправды, и того злословия было больше трех сот статей, и стали спрашивать его подробно о каждой статье. Блаженный же отвечал , что Дух Святой давал его разуму, прилагая к ответам и от Божественного Писания.
Наконец, закончили обвинения, и заперли патриарха Никона в кельи, запретив ему выходить из нее, и вскоре после этого, отправили его в заточение в Кириллов монастырь на Бело озеро, и предали его крепкой страже , а келья , где его заперли, была совершенно негодная. От неправильного топления печи и угара, принял блаженный великую болезнб, что едва не умер там. Келейников же его иеромонаха Варлааама и иеродиакона Мардария предали также крепкой страже и претерпели тогда от стражей они многое. Спустя малое время отправили их на дальний север в Крестный монастырь на заточение, который построил на берегу Океана святейший патриарх. И пробыли они там в заточении семь лет.
А всю келейную казну и все вещи святейшего патриарха посланные переписали, отвезли в Кириллов монастырь и положили в палате , запечатали и повелели строго стеречь. И не дали из них патриарху ничего даже самого нужного. Исполнив все повеленное, немедленно вернулись в Москву и все сделанное ими патриарху пересказали царю и патриарху Иоакиму и его ответы против написанных обвинений принесли письменно. Архимандрит Павел жалел патриарха Никона и , поскольку увидел его после угара в келье, то просил святейшего патриарха Иоакима, чтобы позволил построить для Никона новые кельи, чтобы тот не умер безвременно, ибо у него уже начались сильные головные боли. А патриарх Иоаким за множеством дел его просьбу отложил на потом, а потом так и забыл.
Спустя же время небольшое, снова послал святейший патриарх в Кириллов монастырь к Никону ризничего своего диакона Иакинфа, с повелением забрать у Никона панагию, которая была у того с самого воскресенского монастыря, и еще две серебряные печати, на одной - огромной - был образ Воскресения Христова, а на другой - поменьше - складень патриарха Иосифа, который ему и принадлежал.
Диакон Иакинф прибыл в Кириллов монастырь и все исполнил. Никон все отдал, нимало не препятствуя, а Иакинф повелел властям монастыря по повелению патриарха Иоакима построить нормальную келью для больного Никона. Никон же, отдавая панагию и печати, не удержался и тут от слов Божественного Писания, и отпустил его с миром в царствующий град Москву.
Никон прожил в Кирилловом монастыре много времени, в еще больших скорбях и озлоблениях, чем было в Ферапонтовом монастыре, потому что из кельи его не выпускали никуда, кроме службы в Церкви, но он только Бога молил о многолетии царя и всего мира и прилагал труды ко трудам, беспокоясь только и непрестанно думая об обители Воскресенской и устроенной там им самим святой церкви, которую так и не достроил, и очень печалился об этом и молил непрестанно Бога, чтобы вернуться в Воскресенскую обитель и собор достроить.
Journal information